Даосские практики лучше всего выполнять в одиночестве.
Но если этого трудно достичь, то можно их выполнять совместно со Школьными адептами, а также с любимым человеком, если он тоже идет по Пути.
Если в поезде в вашем купе никого нет, то тогда вы тоже можете спокойно заняться даосскими практиками.
Эти практики хорошо выполнять на берегу моря, на скале с видом на озеро, на высокой горе с видом в ущелье.
Мне приятно слушать ваши наставления, — сказал брат Иезуит, — когда вы выступаете в роли Учителя, но, когда вы появляетесь к нам в роли бенефактора, то это так невыносимо.
Джи и Касьян в роли Учителя и Бенефактора
В моей жизни Джи редко выступал в роли Бенефактора, — произнес Тайгере. — Эту роль выполняли другие товарищи. Но, когда я проходил «школу Ваньки Жукова», он постоянно бывал моим Бенефактором. Есть у русского писателя Чехова рассказ о том, как некий старик из глухой деревни послал своего внука Ваньку Жукова, сироту, в город обучаться сапожному делу. И вот через месяц Ванька пишет, что, мол, забирай меня домой, ибо здесь меня с утра до вечера заставляют делать всю грязную работу, бьют, не дают спать и ничему не учат.
Для построения обучающих ситуаций, — говорил Джи, — ты должен всегда иметь при себе чеснок, водку, шахматы, сосиски и хлеб. Вот с таким рюкзачком я следовал за Джи, по Пути к просветлению. А когда нам по дороге попадались его ученики, Джи устраивал для них пикник на обочине. Меня всегда раздражало то, что Джи являлся мастером по нахождению самых неподходящих мест для пикника на обочине. Иногда он останавливался там, где можно было стоять только на одной ноге, и говорил: «А не устроить ли нам здесь прекрасный пикник на обочине?» Я нервно открывал рюкзачок, доставал оттуда колбасу, хлеб, лук и пытался их нарезать. Но положить закуску было некуда, мне приходилось держать ее в руках. Я нервничал, ронял на землю бутерброды, а Джи говорил: «Ничего, земля чище самого чистого места в роскошном ресторане». Я намазывал бутерброды, которые исчезали с огромной скоростью. А Джи всегда умудрялся спросить такую закуску, которой у меня не оказывалось. Тогда он поучал: «Настоящему оруженосцу полагается иметь при себе все». А я злился: почему бы не пройти еще 20 метров и не разложить всю еду на столике или на огромном камне?
А в качестве учителя он выступал тоже часто. Какой бы идиотский вопрос я ни задал, он всегда обстоятельно отвечал на него и еще на десять вопросов, которые вертелись в голове. Но иногда он отвечал на мой вопрос при разговоре с другим человеком. И если я свой вопрос не забывал, то имел шанс получить ответ. Поскольку я никогда не пытался трансформировать свои негативы с помощью предлагаемых практик, то во мне накопилось столько залежей свинца, что я уже не знал, как от него избавиться. Касьян вовремя прочел лекцию, и мои мозги наконец прояснились. Мое восприятие давно уже притупилось. В первые годы пребывания в Школе я часто входил в тонкие состояния, но со временем это стало происходить реже и реже. Я стал впадать в депрессию. Тогда единственным способом удерживаться на плаву было сделать магические пассы и накачать себя энергией. Но застоявшийся багаж в подвалах так и оставался лежать нетронутым.
|
